По
молодости алкогольные склонности Бориса Николаевича держала в узде жена Наина.
Переехав в Москву в разгар горбачевской антиалкогольной кампании, Ельцин
посылал начальника охраны тайком за бутылкой — тот проносил ее под полой. В
первые годы на посту президента Ельцин мог выпить очень много, не разбирая,
водка это, коньяк, пиво или вино. По обыкновению принимал от стакана до литра,
начиная прямо с утра. В подпитии принимал решения. Ближайшие кадры подбирал по
умению пить: Баранников, Грачев, Коржаков, Барсуков, Тарпищев, Бородин, Шумейко
— все они были крепки на спиртное. Слабым на выпивку Борис Николаевич не
доверял, и в этом был прав. Хотя бы потому, что сам он, перебрав, то и дело
выкидывал какой-нибудь фокус вроде разрешения блоку НАТО расширяться на восток. «Отдохновения»
Ельцина обходились стране очень дорого. В 1991 году, например, когда мятежная
Чечня была еще не вооруженной и не очень-то мятежной, в Чечено-Ингушской
Республике было объявлено чрезвычайное положение. Генералы готовились ввести в
Грозный войска и раз и навсегда разогнать оттуда неоперившихся сепаратистов, но
Ельцин, подписав указ, конкретных задач не поставил, укатил отдыхать в
Завидово, и дозвониться ему никто не мог. Указ о ЧП после этого просто
отменили. С
начала 1994 года президент практически не занимается текущими делами. Рабочее
место он покидает сразу после обеда, ломая все графики и отказываясь от встреч.
Злободневные экономические дела взвалены на Черномырдина. Пьяная
повседневная жизнь Бориса Николаевича очень скоро перестала быть тайной на
международном уровне, и на саммитах СНГ президенты братских республик взялись
подпаивать его, чтобы был податливей и мягче. Но больше всего преуспели в этом
«партнеры» на Западе. В
своих мемуарах Строуб Тэлботт, первый зам госсекретаря США, пишет, например,
что экс-президент Ричард Никсон так оценивал первого президента России: «Может
быть, он и пьяница, но он лучшее, что мы можем иметь в этой обделавшейся
стране». Тэлботт
вообще показывает очень широкую панораму внешней политики Бориса Ельцина.
Президент, например, не раз бывал в стельку пьян во время телефонных
переговоров с Клинтоном, а уж во время визитов к «другу Биллу» вообще держался
вполне свойски. Столкнувшись пару раз с этим геополитическим фактором, Клинтон
в конце концов решил: «По меньшей мере он не агрессивен, когда пьян». К тому же
очень скоро оказалось, что нетрезвым русским царем можно манипулировать. «На
пленарных заседаниях с большим числом присутствующих по обе стороны стола
Ельцин играл решительного, даже властного лидера, который знает, чего он хочет,
и настаивает на получении этого, — пишет Тэлботт. — Во время закрытых встреч он
становился восприимчив к уговорам и увещаниям Клинтона. Затем во время
заключительных пресс-конференций Ельцин из кожи вон лез, чтобы скрыть, как
уступчив он был за закрытыми дверями». Чтобы
«уломать» российского гаранта, с переговоров под благовидным предлогом
удалялись сопровождавшие его лица. После этого Ельцина можно было брать
тепленьким. Клинтон просто научился принципиально со всем соглашаться,
произносить много красивых и правильных слов, уверять Бориса Николаевича в
самой нежной дружбе. Но решения всегда принимались американские. Клинтон и
Ельцин, кстати, встречались 18 раз — больше, чем любые другие руководители США
и СССР-России. Клинтон говорил: «Даже пьяный Ельцин лучше, чем большинство
трезвых русских, которые могли бы быть вместо него». Поскольку
пьяный, сдававший позицию за позицией Ельцин и вправду был так удобен США, то и
к его перевыборам Америка подошла со всей серьезностью. В 1996 году, например,
американское посольство предупредило сотрудников Агентства международного
развития США в Москве о том, что могут быть фальсификации результатов выборов в
пользу Ельцина, и потребовало «дистанцироваться от мониторинга выборов».
Недаром, как уверяет Сергей Бабурин, не так давно, будучи еще президентом,
Дмитрий Медведев заявил: «Вряд ли у кого есть сомнения, кто победил на выборах
президента 96 года. Это не был Борис Николаевич Ельцин». К
перевыборам Ельцин подошел глубоким стариком, разрушенным неуемным пьянством.
Летом 1995 года Бориса Николаевича после литра сорокаградусного ликера свалил в
туалете первый за его президентские годы инфаркт. Гаранта мучили постоянные
головные и сердечные боли, перепады давления. Он принимал большое количество
таблеток, в том числе содержащих наркотики, продолжая как ни в чем не бывало
выпивать чуть ли не каждый день. В
эти годы шеф охраны Коржаков уже научился прятать от Ельцина спиртное и сильно
разбавлять напитки, подаваемые к столу. Количество инфарктов, случившихся у
Бориса Николаевича в год президентской гонки, трудно даже подсчитать. Самым
разумным для него было бы отказаться от выборов. Однако какого разума можно
ожидать от вечно пьяного, больного, находящегося под действием препаратов и под
давлением близких старика? А близким — жене Наине и дочери Татьяне, Юмашеву,
Березовскому — больше, чем его жизнь, нужна была его власть, чтобы пользоваться
привилегиями, торопливо набивать сундуки и хоть еще какое-то время чувствовать
себя в безопасности. В
тот год немощный кремлевский старец, ранее боровшийся с привилегиями и древними
дедами в КПСС, распахнул перед олигархами и Западом поистине бескрайние
перспективы. Пока те на свои деньги стряпали ему победу, Ельцин не мог даже
одеться, чтобы обратиться к народу перед вторым туром. Это обращение записали,
кое-как подняв его с кровати и до пояса одев. К народу Борис Николаевич
обращался без штанов. Материал
из цикла "Как предавали Россию". Дмитрий
Трунов Источник
http://rusplt.ru/articles/vlast/Eltsin_Rossia.html
