geopolitica.ru «МЯГКАЯ СИЛА» КАК КОМПОНЕНТ ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ

Максим Васильев

Прежде чем начинать разговор об использовании технологий «мягкой силы» в современном мире, необходимо кратко охарактеризовать смысл используемых терминов и понятий. Так, в научном сообществе под гибридной войной принято подразумевать такое противостояние государств, при котором активно используются не только привычные виды летального оружия (армий, частных военных кампаний, повстанческих отрядов и др.), но и мирные рычаги воздействия на противника, через дипломатическое или экономическое давление, «цветные революции», кибернетические угрозы, хакерские атаки и шпионаж, создание соответствующего информационного пространства, относительно потенциального противника. Фактически, «мирный» этап гибридной войны и есть «мягкая сила», которой может пользоваться государство.

Если в 1980 году автор этого термина Джозеф Най характеризовал «мягкую силу» тремя основными компонентами: культурой страны, политической идеологией и внешней политикой [1], то в наши дни, в связи с активным развитием цифровых технологий и медиа пространства, необходимо добавить еще и информационную политику, что зачастую тождественно понятию информационные войны. «Мягкая сила» это технология привлечения на свою сторону большого количества сторонников и, в определенной мере, она схожа с приемами экономической рекламы, когда зритель должен сам хотеть именно тех результатов, которые выгодны вам. Как и в рекламе, «мягкая сила» в политике может быть добросовестной, направленной на создание привлекательного образа своей страны, возвеличивания ее лучших сторон и возможностей. Мягкое могущество в таком случае возникает, когда страна привлекает своей культурой, политическими идеалами и программами [2].

Обычно оба эти направления используются одновременно и взаимно дополняют друг друга. Главная задача такой технологии заключается в том, чтобы для мирового сообщества создать устойчивый образ неприглядности и опасности политического конкурента и на его фоне выглядеть неким островком свободы и стабильности. Подача информации в таком ключе позволяет эффективно устанавливать партнерские отношения с другими странами, заключать эффективные экономические контракты и привлекать бизнес и капиталы в свою страну.

Наша страна столкнулась с активной политикой «мягкой силы» сразу после снятия «железного занавеса» и распада СССР, когда информационное пространство было практически завоевано западной символикой и культурой. Российскому гражданину активно предлагались новые ценности и идеалы. Шла активная работа по замене культурно-смыслового кода нации, распространялись и насаждались ложные ценности. Под прикрытием красивых идей свободы, либерализма, демократии и толерантности, из сознания нации вымывались основы, отвечающие за целостность социальной системы. Главный упор в пропаганде таких идей делается в первую очередь на молодежь, так как она более подвержена информационному воздействию. Поэтому главной задачей авторов политики «мягкой силы» является установление контроля над системой образования, изменение учебных программ для школьников и студентов, распространение «правильных» учебников, написанных в соответствии с нужной концепцией. Такие учебные пособия предназначены не только ломать единую систему знаний учащихся, но и очернять национальную историю народа.

Эти учебники истории были переполнены безумным количеством фактологических ошибок, вымыслов и, главное, внушали школьникам, идеи о том, что все жители России – люди ущербные, что вся история Отечества – это цепь неудач и позора, а образцом для подражания является, конечно же, западная цивилизация и «общество потребления» [3]. Для наглядности стоит лишь вспомнить об устоявшейся на Западе идеи о якобы второстепенной заслуге Советского Союза в борьбе с фашизмом. Зато активно муссируются темы ГУЛАГа, штрафных батальонов, «оккупации» советскими войсками в 1945 году европейских городов и даже каннибализма в блокадном Ленинграде. Зародившись на Западе, все эти идеи постепенно пришли и в российское медийное пространство. На протяжении последних двух десятков лет, идет активное информационное очернение и глумление над русскими символами.

Особое место в политике «мягкой силы» отводится воспитанию чувства толерантности, как неспособности и нежеланию оказывать сопротивление внешнему воздействию, покорной готовности принять любые идеи и стереотипы поведения и уравнять их со своими национальными ценностями. Сама толерантность вводится в ранг фетиша, неуважительное отношение к которой неизбежно приведет к навешиванию унизительного клейма и превращению в объект насмешек. Это полноценная мировая информационно-психологическая война, в ходе которой достигается разрушение культуры солидарности, широкое внедрение культа денег и социал-дарвинистских стереотипов в представления о человеке и обществе. Таким образом, способность больших масс населения к сопротивлению, самоорганизации и развитию резко снижается. Все это создает специфическую среду расслабленного национального духа, отрицающего государство и национально-культурные традиции. Именно в таких условиях весьма комфортно чувствуют себя всевозможные экстремистские движения [4].

Наиболее активно это осуществляется в СМИ постсоветского пространства. В этих целях с русской культурой и государственностью непременно связываются темы криминала, коррупции, хакеров и агрессивных, имперских намерений Кремля. Подобное информационное поле создается для противодействия интеграционным тенденциям, в которых участвует Россия. Основной мотив подобной информационной агрессии, направленной против нашей страны – это не допущение сближения и собирания осколков Советского Союза в новое надгосударственное образование. Основная задача наших «западных партнеров» заключается если и не ликвидации, то, по крайней мере, в существенное затормаживании процессов строительства Евразийского экономического союза. Для этого культивируется самое негативное отношение к русским и русской культуре на постсоветском пространстве. Особенных успехов в этом деле удалось достигнуть в странах Прибалтики и на Украине. Подобные приемы информационной войны Запада против России не новы и активно использовались в прошлом, принципиально иным стало лишь техническое обрамление средств подачи информации. Еще во второй половине XIX века русский публицист и поэт И.С. Аксаков писал: Если, например, поднимается свист и гам по поводу властолюбия и завоевательной похоти России, знайте, что какая-либо западно-европейская держава готовит бессовестнейший захват чьей-либо чужой земли – славянской или иной, но такой захват, который прямо вредит интересам нашим или дружественных нам единоплеменников. На Западе хорошо знают, что мы ничего так не боимся, как общественного мнения Европы» [5].

И если с иностранными некоммерческими организациями удалось навести некоторый порядок, приняв соответствующий федеральный закон, предполагающий четкую отчетность последних в вопросе источника их финансирования, то с прозападными чиновниками, засевшими на всех уровнях власти, дело обстоит намного сложнее. В этом ключе очень показателен один из ответов президента В.В. Путина, сделанный на международном экономическом форуме 2 июля текущего года. На вопрос журналистки телеканала NBC о русском вмешательстве в американские выборы, президент ответил следующее: «Вы бы посмотрели, что ваши коллеги у нас делают. Да они просто с ногами забрались в нашу внутреннюю политику, на голову нам сели, ноги свесили и жвачку жуют. Развлекаются просто! Это систематическое, на протяжении многих лет, грубое, абсолютно бесцеремонное, в том числе даже на уровне дипломатических ведомств, вмешательство прямо в нашу внутреннюю политику!».

Неприкрытое влияние Запада, лоббирование его интересов с использованием властных рычагов в высших эшелонах государственного аппарата, было открыто подтверждено президентом. Действия некоторых членов правительства, интересы которых лежат далеко за пределами России и напрямую интегрированы с интересами глобального бизнеса, вызывают существенную тревогу у наших ближайших союзников по Евразийскому союзу – у Белоруссии и Казахстана. Интеграционные проекты тормозятся разнообразными «молочными» и «газовыми» войнами, а сама идея «русского мира», как культурного и системообразующего начала подменяется ложными смыслами.

Если первоначально термин «гибридные войны» практически не применялся относительно современной России, то после событий 2014 года, связанных с возвращением Крыма в состав РФ, о нашей стране заговорили, как об активном геополитическом игроке на мировом пространстве, использующим приемы гибридных войн.

В медиа пространстве Россия моментально превратилась в одну из основных угроз планетарного масштаба. Так, в прессе и на телевидении муссируются идеи о том, что наша страна вмешивается во все сферы жизни других суверенных государств, использует приемы пропаганды и кибертехнологии. Следующие три года силы западных журналистов были брошены не только на создание демонического образа России, но и постоянного «подогревания» этой темы. Для достижения этих целей, были созданы разнообразные информационные вбросы из области различных сфер жизни общества. Это и громкие скандалы с допингом, якобы употребляемым российскими спортсменами и их отстранение от Олимпиады. В западных СМИ активно освещалась тема неоднократного применения химического оружия в Сирии, наличие которого так и не было доказано, однако факт его применения неизменно связывался с личностью президента этой страны и обязательно отмечалось, что Россия его поддерживает.

Таким образом, используя приемы дезинформации и некорректных аналогий, в сознании зрителя формируется образ России покровительствующей кровавому диктатору. Выборы президента США пришлись очень кстати для создания отрицательного образа России, которая просто не могла не быть обвиненной в хакерских атаках на компьютеры республиканцев. И результаты произошедших выборов в Америке не имеют никакого значения. Кто бы не победил в этой предвыборной гонке, главным виновником неудач одной из сторон все равно была бы Россия. Именно в этих целях по сей день президенту В.В. Путину задается пресловутый, но обязательный вопрос о русских кибератаках и их роли в американских выборах. Ответ на этот вопрос и рациональные доводы никого на Западе не интересуют, главное – это поддержание соответствующего информационного образа. Демонизация России, сопряжение с ней всех проблем в мире, фактически легитимизирует в сознании мировой общественности любые проявления агрессии против нашей страны и делает её оправданной и удобной мишенью для всех противников и недоброжелателей.

Примечания

1. Мёрден С.У. Проблема силы: борьба на глобальном поле боя. Лондон., 2009. С. 34.
2. Давыдов Ю.П. «Жёсткая» и «мягкая» сила в международных отношениях // США и Канада: экономика, политика, культура. 2007. № 1. С. 5.
3. Школьные учебники «от Фонда Сороса» [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.contrtv.ru/common/902 (дата обращения 30.06.2017 г.).
4. Васильев М.В. «Управляемый» хаос как технология неоколониального передела мира // Концепт. 2016. Т. 15. С. 2161 – 2165. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://e-koncept.ru/2016/96352.htm (дата обращения: 01.05.2017 г.).
5. Аксаков И.С. Политическое обозрение // Русь. 1880. № 3.
6. ПМЭФ остается площадкой для обсуждения острейших политических вопросов // Первый канал. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.1tv.ru/news/2017-06-02/326394 pmef_ostaetsya_ploschadkoy_dlya_obsuzhdeniya_ostreyshih_ politicheskih_voprosov (дата обращения: 30.06.2017 г.).

Источник https://www.geopolitica.ru/article/myagkaya-sila-kak-komponent-gibridnoy-voyny