Главная » 2013 » Январь » 12 » ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР. ИСЛАМИЗАЦИЯ КРЫМА
18:19
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР. ИСЛАМИЗАЦИЯ КРЫМА
Evrazia.orgРадикализация
ислама в Крыму Игорь Добаев Мусульманская идентичность была
превращена Меджлисом в инструмент этнической мобилизации и политической
консолидации крымских татар вокруг национальных целей Развернувшееся с конца 80-х годов ХХ
века возвращение крымских татар в Крым привело к резкому изменению
этноконфессионального баланса на полуострове. По официальным данным, на 1
апреля 2004 года численность репатриированных из Узбекистана, Казахстана,
Таджикистана, России и других стран СНГ крымских татар в Автономной Республике
Крым (АРК) достигла 243,4 тыс. человек. За последующие 3-4 года отношение их
численности ко всему населению автономии увеличилось до 12-13 %. К 2010 году
ожидался приезд в Крым еще, как минимум, 250 тыс. человек - практически всех
крымских татар, проживающих на тот момент на постсоветском пространстве,
однако, официальных данных, подтверждающих этот прогноз, пока нет. Возрождение
ислама в Крыму сопровождалось тесным взаимодействием Меджлиса с турецкими
неправительственными организациями, которые стали оказывать серьезное влияние в
сфере образования крымско-татарской молодежи. Благодаря
численному (во всяком случае, официально) превосходству славян на полуострове
пока еще поддерживается относительно спокойная общественно-политическая
ситуация. Однако негативные тенденции, связанные с неуклонным изменением
демографической ситуации в пользу мусульманского меньшинства, нарастают. По
мере увеличения численности крымско-татарского населения их движение,
поддерживаемое из-за рубежа, все более политизируется и радикализуется. Крымские
татары, как и большинство тюркоязычного населения бывшего Советского Союза,
являются мусульманами-суннитами, приверженцами самого распространенного в
исламском мире ханифитского мазхаба (толка). Несмотря на отрыв от канонических
норм ислама за годы советской власти, для большинства крымских татар
мусульманская идентичность даже в условиях депортации оставалась неотъемлемой
частью этнокультуры и национального самосознания. Поэтому уже на раннем этапе
репатриации она стала играть существенную роль в качестве фактора
этносоциальной консолидации. Возвратившись на историческую родину, крымские
татары консолидировались в рамках мусульманских общин, восстановили старые и
построили новые мечети, открыли духовные учебные заведения, развили связи с
зарубежными мусульманскими организациями. Исторически
в Крыму существовал муфтият, каноническое влияние которого, помимо собственно
Крыма, распространялось на мусульман Литвы и Польши. Однако все мусульманские
учреждения в Крыму были ликвидированы советской властью еще до депортации, и к
началу массовой репатриации крымских татар здесь не было действующих мечетей и
мусульманских общин (джамаатов). Первые
общины были зарегистрированы в 1989 году в селе Раздольное и в Симферополе.
Следующим шагом стало создание Кадиатского правления при Духовном управлении
мусульман европейской части СССР и Сибири в Уфе. В этом статусе мусульмане
Крыма действовали до августа 1991 года, когда на собрании 44 общин было принято
решение о восстановлении существовавшего до 1927 года Духовного управления
мусульман Крыма (ДУМК). В 1993 году ДУМК получил официальный юридический
статус. Двухлетняя затяжка с оформлением официального статуса ДУМК
способствовала утверждению монопольной роли главного
административно-политического института крымских татар - Меджлиса. Именно под
контролем Меджлиса были установлены первые прямые связи с исламскими центрами
Турции, других стран Ближнего Востока. Возглавляет
Меджлис Мустафа Джемилев, известный идеолог и практик исламского сепаратизма и
даже, как утверждает «Военно-промышленный курьер», терроризма. По данным этого
же источника, Джемилев в свое время приобрел «боевой опыт» в Чечне. Функционеры
Меджлиса нацелены на то, чтобы вытеснить из Крыма не только русских, но
украинцев и других «неверных», создать здесь независимое исламское государство.
Один из них - Надир Бекиров - открыто заявлял, что «Меджлис крымско-татарского
народа должен стать представительным органом коренного населения Крыма в ООН, а
Автономная Республика Крым - это не признаваемая меджлисом-курултаем
административно-территориальная единица». Как писала «Крымская правда», тот же
Бекиров откровенничал, что «правительство Украины признало в ООН право за
крымскими татарами построить в Крыму свое государство в знак благодарности за
борьбу с русскими сепаратистами». В
новой этнополитической ситуации в Крыму мусульманская идентичность была
превращена Меджлисом в инструмент этнической мобилизации и политической
консолидации крымских татар вокруг национальных целей. Уже к началу 90-х годов
Меджлис установил прямой контроль над ДУМК и сосредоточил в своих руках
инициативу по организации религиозных общин, возвращению старых и строительству
новых мечетей, назначению в них имамов, установлению и развитию связей с
зарубежными исламскими центрами, подготовке кадров исламского духовенства,
распределению поступающей из-за рубежа гуманитарной помощи и т. д. Стремление
Меджлиса использовать ислам как средство мобилизации репатриантов для
достижения заданных этнополитических целей вело к тому, что на должности муфтия
и имамов мечетей выдвигались люди, хотя преданные руководству Меджлиса, но
иногда даже не имевшие духовного образования, что явно не способствовало
распространению исламского образа жизни среди крымско-татарского населения.
Неспособность ДУМК сколько-нибудь быстро и эффективно заполнить
религиозно-психологический вакуум, образовавшийся в результате исторического
отрыва крымских татар от канонических норм традиционного (ханифитского) толка в
суннитском исламе, привела к заполнению его иными, более «жесткими» толками и псевдоисламскими
экстремистскими течениями. Возрождение
ислама в Крыму изначально сопровождалось тесным взаимодействием Меджлиса и ДУМК
с турецкими неправительственными организациями, действующими как в самой
Турции, так и за ее пределами, которые стали оказывать серьезное влияние, в том
числе и в сфере образования крымско-татарской молодежи, которое начинается со
школьной скамьи. Так, под контролем турецких мусульманских суфийских братств
накшбандийя и нурджулар находятся практически все крымские школы-медресе.
Наиболее способные и талантливые ученики этих мусульманских школ со временем
направляются для дальнейшего обучения в Турцию. Идет одновременный процесс
создания сети школ-медресе и светских учебных заведений, деятельность которых
финансируется и контролируется из Турции. Преподавательский состав в них
состоит преимущественно из турецких граждан, воспитывающих учащихся в духе
пантюркизма, представляющего сегодня собой некий синтез исламизма (радикального
ислама) и турецкого национализма, иными словами, одну из форм бытования
исламского радикализма в тюркоязычной среде. Неуклонно
увеличивается число студентов вузов из числа крымских татар. В Крыму имеется
даже «собственный» крымско-татарский ВУЗ, где практически нет студентов-славян.
Это - Крымский государственный индустриально-педагогический институт, где
готовят национальную крымско-татарскую техническую интеллигенцию. Здесь
регулярно проходят конференции, презентации, встречи, носящие
националистический характер. В этом и других вузах со значительным числом
студентов из числа крымских татар неоднократно отмечались случаи
распространения литературы националистического и пантюркистского содержания.
Студенты-татары являются активными участниками всех крупных манифестаций и
митингов протестов, организуемых Меджлисом. Таким
путем постепенно, но целенаправленно, формируется слой националистически
мыслящей крымско-татарской интеллигенции, который в будущем, по мнению лидеров
Меджлиса, должен занять места во всех сферах общественной жизни Крыма. Национализм
и исламский экстремизм, несомненно, идеологически обосновывают и подпитывают
крымско-татарский сепаратизм. В результате, сегодня в Крыму существует хорошо
организованная структура, параллельная государственным органам власти. Она
представляет собой жесткую властную вертикаль, начиная от центрального меджлиса
к меджлисам местным и региональным, официально считающимися органами местного
самоуправления. Зафиксирована также разветвленная и активно действующая сеть
крымско-татарских обществ, организованных по профессиональному признаку
(художники, юристы и т. д.). По оценке экспертов, она является прообразом новых
органов исполнительной и законодательной власти. Эти органы, хотя и находятся в
стадии становления, стремятся контролировать все сферы социально-политической
жизни крымских татар, максимально изолировать мусульманское население и
сохранить над ним полный контроль под предлогом предотвращения ассимиляции
этого народа. Все эти структуры находят не только моральную, но финансовую
поддержку со стороны ряда зарубежных фондов и неправительственных организаций. Можно
констатировать, что позиции «турецкого ислама» в Крыму неуклонно ослабевают.
Это становится причиной роста численности радикальных исламских сект и
структур, ориентирующихся на иные центры «исламского мира». Однако
со временем появилась устойчивая тенденция к развитию связей не только с
турецкими единоверцами, но и с религиозными организациями арабских стран,
продиктованная прежде всего финансовыми соображениями. Например, к осени 1998
года ДУМК располагал 80 мечетями или молельными домами, из них 12 мечетей было
построено Турцией, столько же - ОАЭ, а с Саудовской Аравией к тому периоду было
достигнуто соглашение о строительстве в Крыму еще 10 мечетей. При этом следует
подчеркнуть, что все официальные контакты ДУМК с зарубежными исламскими
организациями координируются Меджлисом. Некоторая
озабоченность Меджлиса и ДУМК угрозой проникновения в крымско-татарскую среду
«жесткого ислама» стала проявляться позже - на фоне активизации вооруженной
борьбы исламских экстремистов на Кавказе и в Центральной Азии. На II Курултае мусульман Крыма (4 декабря
1999 года, Симферополь) об этом уже открыто говорили председатель Меджлиса
Джемилев, муфтий мусульман Крыма и многие другие. Отмечалось, что усиление
«арабской линии» в развитии крымского ислама проявляется в соответствующей
переориентации значительной части верующих, т. е. в стремлении утвердить в
среде крымских мусульман иной, нетрадиционный для Крыма мазха (толк). Сегодня
процесс радикализации ислама в Крыму во многом определяется экзогенными
факторами: влиянием «турецкого ислама»; деятельностью «ваххабитских групп»,
ориентирующихся на исламские центры в некоторых странах Ближнего и Среднего
Востока; активизацией радикальных исламистов на Северном Кавказе и Центральной
Азии. По
некоторым данным, на территории автономии действуют не менее 30 «ваххабитских
групп», которые не испытывают недостатка в оружии и боеприпасах. Сформированные
радикальными исламистами так называемые «отряды самообороны» проходят обучение
под руководством чеченских, турецких и иорданских инструкторов - тех самых,
«школу» которых успешно осваивали в свое время исламские экстремисты и
террористы на Балканах, в частности, в Косово. Чеченский
исследователь Джабраил Гакаев утверждает, что «воины ислама» в Крыму так же,
как ранее в Чечне и Косово, получают щедрую финансовую подпитку от одних и тех
же радикальных исламских группировок из Турции, Саудовской Аравии, Омана,
Иордании, Пакистана и других стран. Как следствие, по некоторым данным, лидеры сепаратистов
уже сейчас при необходимости могут поставить под ружье 15-20 тыс. хорошо
подготовленных бойцов. На
полуострове открыто действует запрещенная во многих государствах международная
исламистская группировка «Хизб ут-Тахрир» («Партия исламского освобождения»),
конечной целью которой является создание «всемирного мусульманского халифата». «Хизб
ут-Тахрир ал-ислами» - религиозно-политическая партия, основная штаб-квартира
(амират) которой по одной версии находится в Западной Европе, по другой - в Палестине.
Отдельные ее амираты расположены в Ливане, Иордании, Египте и в других арабских
странах, а также в Турции, некоторых европейских странах. В последние годы
амираты появились в странах Центральной Азии и, по некоторым данным, в Крыму.
«Хизб ут-Тахрир» была образована в 1952 году в Иерусалиме судьей шариатского
апелляционного суда Таки ад-дин Набхани ал-Фаластини (1909-1979) из членов
палестинского отделения другой известной религиозно-политической партии
«ал-Ихван ал-муслимин» («Братья-мусульмане»). Для
членов партии нет особых преград в достижении своих целей по построению
Халифата. Они готовы работать и в городе, и на селе. Даже наличие в мире
последователей других религий, конфессий их явно не смущает. Далеким от
мусульманской религиозности людям ислам будет преподноситься как идеология, а
само общество будет исключительно исламским. Согласно учению «Хизб ут-Тахрир»,
посредством джихада мир будет приведен в ислам, а с неверными (немусульманами),
которые откажутся перейти в мусульманство или платить в знак покорности особый
налог - «джизью», будет вестись вооруженная борьба. Особенно это будет касаться
западных «кафиров» и тех, кто сейчас поднимает меч войны против мусульман. В
Крыму «Хизб ут-Тахрир» зримо становится все более популярной группировкой,
претендующей на ведущую роль в формировании исламского мировоззрения
крымско-татарской уммы. В своей деятельности, как однажды заявил один из ее
лидеров Абдусалям Селяметов, она опирается на ресурсы некоторых
неправительственных саудовских фондов и организаций. «Хизб ут-Тахрир» имеет
хорошо подготовленные пропагандистские кадры, под контролем этой «партии»
находится ряд крымских мечетей в центральном и юго-западном Крыму. При попустительстве
местных администраций адепты «партии» создают в районах «параллельные структуры
власти», школы и курсы по организации «джихада» за государственную
независимость от Киева, распространяют листовки и книги на тему самоотверженной
борьбы мировой «исламской диаспоры» за свободу и самоопределение. По
информации Меджлиса, «Хизб» планирует поставить под свой контроль все мечети
полуострова, в связи с чем Меджлис принимает соответствующие, как правило,
административные и силовые, меры. Например, в сентябре 2004 года ДУМК принял
обращение к мусульманам Крыма с призывом не поддаваться влиянию представителей
исламских радикалов, чтобы избежать раскола среди крымских татар. Как
отмечалось в данном обращении, «раскольническая деятельность, направленная
против единства мусульман, начала принимать организованный характер… Радикалы,
пользуясь именем Аллаха и Корана, применяют методы разобщения нации», в
частности, используя религиозные чувства молодежи, принимаются попытки
противопоставить мусульман друг другу. Можно
констатировать, что позиции «турецкого ислама» в Крыму неуклонно ослабевают.
Это становится причиной роста численности радикальных исламских сект и
структур, ориентирующихся на иные центры «исламского мира». Иными словами,
фиксируется процесс постепенной арабизации крымско-татарского ислама, который
получает ускорение, в том числе, вследствие возвращения на родину молодых
татар, получивших религиозное образование за рубежом, зачастую в монархиях
Персидского Залива и в деобандийских медресе на территории Пакистана, когда-то
вдохнувших жизнь в радикальное движение афгано-пакистанских мусульман -
«Талибан». В
результате уже сейчас в Крыму открыто функционирует около 200 мусульманских
организаций радикальной направленности. Такой вектор развития крымско-татарского
мусульманского движения неизбежно, как и в других уголках пресловутого
«исламского мира», приведет к переходу количества в новое, скорее всего
экстремистское, качество. Игорь Добаев Источник
http://www.evrazia.org/article.php?id=2190
